В Санкт-Петербурге прошла Пятая Российская венчурная ярмарка.Последняя?

Григорий НЕХОРОШЕВ, заместитель главного редактора «Политического журнала»

В разговорах в буфетах венчурной ярмарки было признано, что лучший подарок президенту сделал Внешторгбанк, который заявил накануне, что перерегистрируется в Северной столице. Газета «Деловой Петербург» по этому поводу писала: «80 млн долл. налога на прибыль заплачено ВТБ в 2003 г. Из них 25% (около 16 млн долл.) уплачено по месту регистрации, то есть в бюджет Москвы».

Путин должен был заехать и на венчурную ярмарку, но не сложилось. Выставку открывали полпред президента по Северо-Западному федеральному округу Илья Клебанов и министр науки и образования России Андрей Фурсенко. Полпред выразил радость по поводу того, что Петербург стал «столицей российской венчурной индустрии». Два года назад, на третьей венчурной ярмарке, звучала тема, что Петербург в ближайшие годы мог бы стать чем-то вроде «российской Силиконовой долины». Эта тема даже проговаривалась в центре стратегических разработок «Северо-Запад», где науку курирует Андрей Фурсенко. Но почему-то «заглохла». ЦСР «Северо-Запад» оказывает поддержку главному организатору ярмарок — базирующейся в Питере Российской ассоциации прямого венчурного инвестирования.

Новый вызов

Чаще всего в буфетах юбилейной ярмарки говорили о кандидатах в американские президенты. Точнее, о том, что в их предвыборных выступлениях прозвучало: после выборов в развитие американских нанотехнологий в ближайшие десять лет денег будет вложено больше, чем за последние двадцать лет в реализацию американской космической программы. Нанотехнологии, в частности, применяются для создания нового вида энергоносителей, на основе водородного сырья.

«Вот научатся они использовать водород, и нашему нефтегазовому счастью придет конец», — рассуждал с бокалом красного вина директор департамента интеллектуальной собственности и трансфера технологий Санкт-Петербургского государственного университета Игорь Леонов. Его доклад на семинаре — «Управление интеллектуальной собственностью» — вызвал дискуссию с оттенком скандала. Борис Симонов, руководитель Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам, был вынужден назвать некоторые тезисы Леонова «не совсем корректными». За дискуссией с улыбкой следил президент Национальной патентной палаты Финляндии Марти Энейарви. «Да суть-то в том, что Симонов понял, что мы научились решать проблему, над которой ему вроде бы поручено потрудиться. А суть ее в том, что западный инвестор, когда приходит к нам с деньгами за высокой технологией, первым делом спрашивает: а кому эта интеллектуальная собственность принадлежит? И когда ему говорят, что по закону принадлежит она Российской Федерации, то инвестор говорит: до свидания! А мы эту проблему научились решать и зарабатывать деньги для университета», — объяснял мне г-н Леонов.

Если не вдаваться в частности, то понятно, как это решается. На том же семинаре Марина Елисеева, партнер крупной бостонской юридической фирмы «Хьюстон Елисеева ЛЛП», говорила, что один из ее крупных клиентов из Германии получает ежемесячно в США десятки патентов на интеллектуальную собственность, и «происхождение» 15% из них — российское. С госпожой Елисеевой год назад познакомился в Бостоне министр Андрей Фурсенко, доктор физико-математических наук, который, как говорят, мечтает вернуть из американских университетов в Россию своих талантливых коллег. Но проблема в том, что в 1980 г. в США приняли закон Байя—Доула, разрешивший разработчикам пользоваться результатами своих исследований, которые проводились на государственные деньги. По словам Андрея Кунова, ведущего эксперта Института открытой экономики, в том же 1980 г. американские университеты получили 500 патентов, а в 2003 г. — 3000. И продажа интеллектуальной собственности приносит теперь американским университетам многие миллионы долларов. По мнению Кунова, наша наука сейчас находится в инерционной стадии, утратила конкурентоспособность и страдает «от утечки идей». А нужно, чтобы она стала высокотехнологичной и наладила экспорт «конечной продукции и лицензий на технологии». «Госполитика, направленная на сохранение и поддержание потенциала науки, провальна. Без коммерции наука не выживет, а для этого надо передавать права на интеллектуальную собственность разработчикам», — заключил г-н Кунов.

Пермский венчур

По словам экономического заместителя полпреда Северо-Западного федерального округа Любови Совершаевой, на третьей венчурной ярмарке в Питере было представлено 50 компаний, а на пятой этих компаний уже 100, и тут же «работает» 130 инвесторов. Собственно, суть венчурной ярмарки — свести потенциального инвестора с компанией, у которой есть какое-то технологическое и одновременно экономическое ноу-хау, но нет достаточного количества денег. На жаргоне венчурной индустрии инвесторы называются ангелами. Ангелы в Манеже отличались зеленой ленточкой на бейджике, солидностью и лощеностью. Но чаще всего их можно было увидеть не у стендов компаний, а среди слушателей семинаров и «круглых столов» с участием VIP-персон.

По утверждению директора Российской венчурной ярмарки по работе с компаниями Игоря Гладких, за пять лет «около 15 фирм нашли здесь своего инвестора». «У большинства еще проходят переговоры, которые всегда очень долгие и сложные, а по крайней мере две высокотехнологичные компании уже получили прямые инвестиции: «ЭР-Телеком» и «subscribe.ru». Компания «ЭР-Телеком» оказалась пермской. На ее официальном сайте сказано в том числе следующее: «Компания «ЭР-Телеком» собирается до конца года построить в городе телекоммуникационную сеть, которая позволит предоставлять услуги телефонии, кабельного телевидения и доступа в Интернет по всей Перми. Инвестиции составляют около 5 млн долл. Аналогичную сеть строит и «дочка» «Уралсвязьинформа», ее проект по охвату всей области оценивается в 30 млн долл. Свой проект компания «ЭР-Телеком» представила на четвертой венчурной ярмарке в октябре 2003 г.

Для привлечения финансирования компания провела допэмиссию акций на 2 млн долл. Для дальнейшего финансирования проекта она собирается привлечь кредиты. К концу года закончится строительство волоконно-оптической сети доступа. На сегодня охват сети составляет 25 000 квартир, количество абонентов — 2000.

Первой и базовой услугой проекта в январе стало подключение к кабельному телевидению «Диван-ТВ» и предоставление широкополосного доступа в «Интернет 4*4» в Индустриальном районе. По данным компании, абонентами «Диван-ТВ» уже стали более 1000 пермяков.

Никита Белых, заместитель губернатора Пермской области, крупный молодой человек с бородой, похожий на русского купца из фильмов по романам Мамина-Сибиряка, сказал на «круглом столе» «Как делать деньги на российских технологиях», что не согласен с тезисом о местонахождении столицы венчурной индустрии. «Она находится в городе Перми, где при областной администрации создан единственный пока в стране Пермский фонд содействия венчурным инвестициям. Фонд этот был создан по распоряжению губернатора Пермской области 7 июля 2003 г. для «долевого финансирования инвестиционных проектов, направленных на разработку и производство наукоемких продуктов и технологий, путем внесения инвестиций в уставный капитал юридических лиц». В «Правилах размещения средств» фонда сказано, что его доля финансирования ограничена 50% минус 1 акция «от уставного капитала юридического лица, в рамках которого реализуется проект (идеальный вариант — 25%)», и что «по состоянию на 2004 г. возможности фонда по участию в одном проекте ограничены суммой примерно в 1 млн долл.».

В разговоре с «ПЖ» г-н Белых сообщил, что «многие финансовые показатели данного фонда, которые формируются при выработке бюджета Пермской области, будут в ближайшем будущем серьезно увеличены». Кроме этого, он заметил, что уже через полгода после того, как фонд инвестировал в «ЭР-Телеком» деньги, а сама компания после этого привлекла еще некоторое количество денег, акции администрации просили продать «уже пять раз». «При этом годовая прибыль на вложенные нами 19,99 млн руб. составила бы 100% годовых. Для бюджета области это бы были хорошие деньги, но мы свой пакет не продаем. Нам важнее нечто другое — показать принцип», — сказал Никита Белых.

Если пермский вице-губернатор выглядел на фоне большинства других участников пятой венчурной ярмарки молодым человеком, то исполнительный директор «ЭР-Телеком» Михаил Воробьев казался просто юношей. Хотя, как сообщил он «ПЖ», ему 33 года. А вот исполнительный директор Пермского фонда содействия венчурным инвестициям Андрей Мущинкин вообще выглядел подростком, ему только 26.

Два года назад тогдашний губернатор Пермской области Юрий Трутнев побывал на третьей венчурной ярмарке в Питере. Точнее, даже не побывал, а поработал: участвовал в «круглых столах», говорил с бизнесменами. После этого он предложил провести четвертую венчурную ярмарку в Перми. Сейчас Юрий Трутнев — министр природных ресурсов России. На заседаниях правительства сидит рядом с министром науки Андреем Фурсенко. Хотя, как говорят некоторые политологи, теперь на заседаниях правительства рассаживают министров в алфавитном порядке. Может, это и так, но общаться министрам с фамилиями, начинающимися на буквы «Т» и «Ф», все равно легче и комфортнее. «Я, конечно, не знаю наверняка, но мне кажется, что господа Воробьев и Мущинкин из России не уедут. А это уже неплохо», — сказал мне на условиях анонимности один из чиновников Пермской области. Недавно пермский фонд вложил 20 млн руб. в ЗАО «Пеноситал», которое реализует проект по строительству завода по производству строительных материалов на основе пеностекла. Технология производства пеностекла разработана коллективом сотрудников Пермского государственного технического университета. У вице-губернатора Никиты Белых я спросил, не возникает ли у пермской администрации проблем в Министерстве финансов России при утверждении бюджета области по поводу фонда с таким необычным названием. «Мы же область — донор бюджета, поэтому проблем не возникает».

«Круглый стол», на котором все это обсуждалось, вел Александр Галицкий, президент компании Russian Tech Tour, — очень успешный в информационных технологиях бизнесмен, в совершенстве владеющий английским, не без успеха претендующий выглядеть лет на тридцать пять. «Я приезжаю в Силиконовую долину и люблю присутствовать инкогнито в разных кафе, в которых собираются разные группы людей, вовлеченных в процесс научного бизнеса. Идеи, как там считается, ничего не стоят. Стоит денег реализация этих идей. Я там услышу идей пять-шесть, а потом реализую их в своей компании».

Параллельно с пермяками и бывшее Министерство промышленности и науки России выделило 1 млн долл. под программу «Старт» для начального софинансирования малых предприятий в области хайтека. После ряда конкурсов 400 предприятий получили по 725 тыс. руб. О результатах обещают скоро сообщить.

Люди у плотины

Анализируя «круглый стол» «Глобальная экономика и российские инновации», министр Андрей Фурсенко сказал: «Мы не должны бояться разрывов цепочек в одной стране. Потому что сегодняшняя экономика — экономика глобальная. Мы должны ориентироваться на то, как мы встраиваемся в эту глобальную сеть… Демократия, свобода определяют успех экономики сегодня, определяют успех жизни. Это возможность стать частью глобального мира. Не надо бояться того, что цепочки порвутся внутри страны, но надо добиваться того, чтобы на каждой средней цепочке была справедливость. Вчера, когда мы обсуждали вопрос о продаже компаний участников выставки, то вопрос о том, продадите или не продадите вы компанию, свелся к вопросу цены. Это — правильный ответ, потому что мы говорим о бизнесе. Вопрос цены — во всем. Но не надо цену измерять только в деньгах. Мы говорим о роли государства в обороте свободного общества. Абсолютно ясно, что мы должны четко понимать баланс между тем, что есть. Мы никогда сегодня не можем отказаться от роли государства, ни в коем случае, особенно в сегодняшнем мире, который стал, к сожалению, очень опасным, очень сложным. Но мы точно так же не должны допустить, чтобы государство самодовлело над всеми процессами, включая процесс бизнеса. Это вторая сторона. Когда мы говорим о том, что рынок прорвет себе дорогу, то приходит в голову одна аналогия. Весной тает снег, и вода, бегущая к прудам, ручьям, всегда пробивает себе дорогу. Но если правильным образом не разгребать завалы, то иногда может возникнуть большой ледяной затор и вода может затопить селения и все что угодно. А если правильно организовать сход воды, ничего плохого не случится. Наоборот, произойдет плавный переход зимы в лето. Государство должно очень аккуратно разбирать завалы, но при этом не увлекаться проблемой движения воды. Во-первых, она все равно найдет себе дорогу. А во-вторых, это очень затратно. И далеко не всегда эффективно. Не надо рыть каналы там, где есть вполне естественный отток. Вот этот баланс — огромная проблема. И всегда существует вопрос, в какую сторону этот баланс мы должны немножко сдвинуть… И в этом смысле мы должны помнить, что то, что вчера было очень инновационным, сегодня является традиционным, и это неимоверно сложно. И очень болезненно. У меня есть свои взгляды на то, что мы должны делать: мы это делаем. Венчурная ярмарка — маленький кусочек, если смотреть с точки зрения экономики. Но это существенно, если смотреть с точки зрения менталитета. И мы рассматриваем наши встречи как площадку для обмена мнениями. Давайте отдавать себе отчет: конечно, здорово, если из 70 компаний 10—15 найдут себе партнеров… Но очень важно, чтобы эти контакты происходили не в рамках одного региона и даже не в рамках одной страны — мир глобален. Вот мы вчера с Сашей Галицким говорили: крайне важно, чтобы наши технологии были освоены в Силиконовой долине и чтобы деньги из Европы, из Азии, может быть, из той же самой Америки нашли себе место в России. Причем не потому, что на это была добрая воля или желание их обладателей, а потому, что им это выгодно, это им интересно. Есть как бы эти ручейки. Если мы заторчики немного разгребем и что-то потихонечку хлынет, то все будет в порядке. Если вода нашла дырочку, то она размоет всю плотину. В данном случае мы хотим, чтобы она размыла всю плотину…».

Эти идеи Андрей Фурсенко хотел бы заложить в концепцию реформы науки. Но министр, похоже, не до конца вписывается в современные политические хитросплетения. Пару месяцев назад «на стол коллегии министерства» «легла» концепция реформирования науки и образования. Членкоры поняли ее так, что для реформы науки нужно приватизировать процентов 70 собственности государственных НИИ. Академики и ученые в ранге докторов наук говорили, что Фурсенко затеял второй этап приватизации государственной собственности. Министр Андрей Фурсенко, кроме всего, сын члена-корреспондента Академии наук РФ историка Александра Фурсенко. В Петербурге рассказывают, что когда младший Фурсенко позвонил старшему, тот бросил трубку. На ярмарке всегда спокойный, элегантный и уравновешенный министр с видимым раздражением говорил журналистам, что его идеи не то чтобы не поняли, но вполне намеренно неправильно преподнесли научному сообществу. Никто-де не собирается приватизировать здания российских НИИ, чтобы их затем продать. Нужно приватизировать интеллектуальную собственность, которая есть в этих НИИ, чтобы знать, как ею затем распоряжаться. Но скандал после обсуждения концепции реформы науки разрастается: академики провели «встречу протеста» в Пущине, собираются 20 октября устроить демонстрацию протеста у здания правительства России с требованием отставки Фурсенко и его заместителя Свинаренко. «Все дело в том, что в российских НИИ сидят два типа ученых. Первый тип — это те, кто даже при зарплате в две тысячи рублей будет работать в свое удовольствие, для торжества науки. Второй тип — это те, кто свои технологии разными способами уже продал на Запад. А технологии эти были созданы на оборудовании российских НИИ. Конечно, те, кто продает технологии, категорически против фурсенковской реформы. Но на «баррикады» они пустят ученых, для которых две тысячи рублей — большие деньги. А Фурсенко-то хочет сделать так, чтобы ученые, сидящие на американских грантах, кормили теоретиков. Легально и через казну», — разъяснил мне свое понимание ситуации Андрей Малиновский, заместитель директора ЦСР «Северо-Запад» по науке.

Кто все это должен был объяснить российским академикам, я не знаю. На венчурной ярмарке объясняли. Но на ней не было ученых, были бывшие ученые, ушедшие в бизнес.

Мы ждем перемен

В буфетах, правда, говорили, что пятая ярмарка — последняя. И хотя все ее участники собираются встретиться в следующем году, но уже не на ярмарке, а на форуме, где можно будет обменяться идеями, и не более того. Говорили об этом с грустью.

С Игорем Леоновым, который, как выяснилось, работал с Владимиром Путиным на юридическом факультете СпбГУ, я еще раз столкнулся на заключительном фуршете. «Что, неужели Путин всего этого не понимает?» — спросил я его. «Володя, насколько я его знаю, очень понимающий человек», — ответил Леонов. «Так в чем же причина, что реформа не идет, что мы остаемся страной, экспортирующей только нефть и газ, а не высокие технологии? Неужели Фурсенко не может объяснить Путину, что когда цены на нефть упадут, то денег для борьбы с терроризмом будет у нас гораздо меньше?».— «Думаю, что Путин все это понимает. Но причина, по которой он не действует, она, понимаете ли, иррациональна. Это же Россия. Пока гром не грянет, мужик не перекрестится».

Санкт-Петербург—Москва